Видишь как хорошо...
*Эйс*
Продолжаем про фики.
"- Ну, что тут у нас? – Малфой открыл книжный шкаф, стоявший в гостиной. - Так, - его рука потянулась к первой книге на нижней полке, - Чарльз Диккенс. Имя мне уже не внушает доверия. "Приключения Оливера Твиста". И о чем это, Поттер?
С Диккенсом Гарри, по счастью, был более-менее знаком.- Про мальчика-сироту. У него было очень тяжелое детство….
- Понятно!
Книга с грохотом отправилась назад.
- У меня уже есть один мальчик-сирота под боком. Читать про второго – увольте.
Гарри возмущенно хмыкнул.
- Идем дальше, - Драко изучал тома с таким выражением лица, что все великие английские писатели уже, вероятно, носились по загробному миру, пытаясь найти способ вернуться назад и дать чистокровному магу хорошего пинка. - Опять Чарльз Диккенс. О, да тут ему целую полку отвели. Плодовитый господин. "Домби и сын". Ну, а это про что?
Память юного Поттера неимоверно напряглась.
- Про одну девочку. У нее умерла мать….
- Да что ж такое! – Драко запихнул книгу обратно, - Не мальчик, так девочка. Ладно, мистер Диккенс, даю вам последний шанс. "Большие надежды". Это что такое?
Гарри еле сдержал улыбку.
- Про мальчика и девочку. Они сироты и …..
- Трудно было ожидать что-нибудь другое, - и сей фолиант занял свое привычное место. – Мне все ясно, Поттер. Этот Диккенс про людей, полностью укомплектованных родственниками, не пишет. Сменим автора.
Малфой залез на стул.
- Уильям Шекспир.
- Великий английский поэт и драматург, - со значением пояснил Гарри.
Хвала Небесам, про Шекспира мальчик знал много.
- Пьесы? – недоверчиво хмыкнул слизеринец. - Хорошо, посмотрим. "Гамлет. Принц Датский". Принц, уже обнадеживает. О чем там, Поттер?
Гарри очень захотелось рассмеяться.
- У Гамлета умер отец….
Он умолк, наткнувшись на выражение лица Драко.
- Ты объясни мне, Поттер, - мягко попросил Малфой, - твои опекуны специально интересовались, как получше истязать сирот и поэтому сделали такую отличную подборку? Или ты у нас просто типичный несчастный представитель маггловской литературы?
- Никакой я не типичный представитель! – запротестовал Гарри.
- Да что ты говоришь! А вот мне уже начинается казаться, что бочкообразный Дадли Дурсль – единственный счастливый обладатель родителей на весь английский немагический мир.
Гриффиндорец не нашел что ответить. Он, вообще, никогда не смотрел на произведения английских классиков с такой точки зрения. Действительно, что их всех на сирот так разбирает?
- Хорошо, мы не оставляем попыток найти роман про полноценное семейство, - бодро провозгласил Драко, убирая Шекспира на место. - Вот, например, Эмилия Бронте, может, женщины будут оригинальнее? "Грозовой перевал".
- Там, в основном, сироты, - поспешно объявил Гарри, предупреждая вопросы.
- И ты еще отказываешься от звания типичного представителя, - назидательно произнес Драко, убирая книгу. - Может, ты сам мне что-нибудь найдешь, Поттер? – тоскливо попросил он. - Сам видишь – сироты наступают."
(Terzatium & Cruciatus, "Лютый друг"